Яна Александрова
Заканчивается масленичная неделя, кто-то отмечает ее сжиганием масленицы, участием в массовых гуляниях и поеданием блинов, кто-то усиленно просит прощения: лично или с помощью новейших технологий. У меня лично с десяток друзей попросил прощения на Фейсбуке и еще примерно столько же в других социальных сетях. Люди «лайкают» самые удачные формулировки, делают «репосты». Очень удобно и просто – нажал кнопку, и вроде выполнил долг, примирился со всеми окружающими.
Кто-то задумался о том, что настало время вспомнить вторую часть пословицы: не все коту масленица, будет и великий пост. Значит, пора доставать книжечки «постимся вкусно», ходить за суши (традиционная постная еда русских людей), «лайкать» и «репостить» рецепты постных блюд и внимательно читать этикетки у пирожных с растительными сливками – как бы не оскоромиться.
Как-то за всей этой мишурой окончательно потерялся смысл поста, он превратился в этакое продолжение карнавала. Нужно всего лишь соблюдать правила (не так уж и сложно, сидеть на «кремлевке» или «дюкане» или еще какой новомодной диете куда как заморочнее), и благодать посыплется на тебя щедрым потоком, духовность возрастет на несколько уровней, так что можно будет смело попрекнуть непостящихся и осознать свое тайное над ними превосходство.
Так много уже говорилось про духовную составляющую поста, что это кажется общим местом, не стоящим упоминания. Настолько, что и вовсе про нее упоминать перестали. А так как до этого перестали упоминать и пищевую составляющую – дескать, это не главное – пост и вовсе превратился исключительно в маркетинговый продукт. Во всех ресторанах наперебой предлагается постное меню, на прилавках постные яства на любой вкус: от майонеза до сарделек. Да и это уже неплохо, хоть маркетологи напомнят о том, что пост начался.
Одно время, придерживаясь самых строгих правил воздержания, я и сама выискивала в содержимом продуктов скоромные составляющие, расспрашивала о составе блюд в гостях и еще с неделю после окончания поста по инерции отказывалась от колбасы в пользу соленых огурчиков. Потом аскетический пыл понемногу прошел, сменившись менее суровыми и требовательными правилами. Но вот ведь какая странная закономерность: чем меньше было ограничений в пост, чем меньше было вещей, от которых приходилось отказываться, тем тяжелее проходило это время, становясь не радостным ожиданием, а тягостным отбытием повинности – «ну когда же будет можно?».
Не раз уже приходилось слышать красивые и, безусловно, правильные фразы о том, что пост без молитвы – это диета. Без мира в сердце, без прощения и любви это не пост, не жертва Богу. Отсюда возникает вопрос – а Богу вообще нужны наши жертвы? Что Ему с того, что девочка Маша не будет есть конфет или мальчик Петя не поиграет в компьютерные игры? И вот тогда я ответила для себя на него так: это мне нужна жертва. Девочке Маше, мальчику Пете, каждому из нас. Без внешнего знака покаяния, без какого-то ограничения себя, эта внутренняя, никому не заметная духовная жизнь будет куда сложнее. Все же человеку присуще не только духовное, но и телесное. Ограничивая жизнь тела в удовлетворении инстинктов, человек возвышается и обретает новую духовную свободу. Конечно, для этого нужна работа. Работа над собой, над своими слабостями. И да, это куда сложнее, чем нажать «лайк».
27.02.2014
К другим статьям
